Не спешите стрелять, господа!
Анна. А муж, в конце концов?
Валерий. Какие вы меркантильные! Это и есть - любовь с первого взгляда! Лэхаим за любовь!
Таисия. Нашел еще один повод.
Марк. . Вернемся к Якову Борисовичу и Бетси Яковлевне. Ей страшно нравилось, когда я к ней так обращался, по имени и отчеству Из русских слов она знала всего несколько, типа «на здровье», «спасиба», «бабушка» - с ударением на «у», что означало матрешку. Общались они больше всего на идише, хотя брат понимал и английский. Я смотрел и слушал с восторгом.
И вот меня вызывают... в КГБ. Аня, с Лешкой на руках, не отпускает одного: «Буду ждать, пока не выйдешь». Два холеных молодых мужика, у одного, кстати, университетский значок на лацкане пиджака, начали издалека: как учеба, как пишется, что нового опубликовал?
А у меня тогда, вы сами знаете, кроме рецензий на тюзовские спектакли, ничего не печатали. Затем подошли к делу. Они все знают: о моих встречах с Зильберманом, о посещении его сестры из Америки и о «ее сионистской пропаганде за отъезд евреев на историческую родину» - это их клише – «и было бы неплохо теперь вам, еврею, студенту-филологу помочь нашей Советской Родине, разоблачить эту агитаторшу, и высказать решительный протест. Статью в областную газету мы подготовим, остается мелочь: ваша подпись».
Вот тут «вскипел мой разум возмущенный», хотя теперь я понимаю, что эта была наивность и безрассудность. Я пытался сказать им, что никакая она не сионистка, конкретно меня никуда ехать не агитировала, что эти старики достойны восхищения.
Я готов написать о них очерк, рассказ, стихи. Но подписать клеветническую статью – ни за что! Стали давить на психику. «У вас родился сын, вы оканчиваете университет, у вас молодая жена – вы должны подумать об их будущем!» Я им на это отвечаю:
“Посмотрите, пожалуйста, в окно. Вы видите женщину с ребенком на руках – я все сделаю, чтобы их будущее было достойным». Вот в это время вошел генерал. Он все, конечно, слышал у себя в кабинете. Посмотрел на меня. Сказал: «Выпишите пропуск. Разве вы не видите, что он сам уже не здесь, а там». И вышел. Отсюда появилось название книги.
Валерий. Ты никогда нам об этом не рассказывал.
Марк. Тогда я мог подвергнуть вас опасности. Но генерал оказался прав. В этот миг я понял, что там нам жизни не будет Я долго не мог забыть этот визит в серое здание.. Мне снились эти лица. Не мог простить им все унижения, через которые мы потом прошли. И, когда мы уже уезжали, я по молодости решился на сумасшедший розыгрыш.
Валерий. Любопытно, любопытно.
Марк. Любопытного там было мало, а риск – был. Мы уезжали вместе с семьей брата, с мамой, которая у него жила, и его тестем и тещей. Звоню ему в Одессу. «Как ты думаешь, куда положить иконы, которые мы вывозим?» «Ты, что спятил!”И положил трубку. Набираю снова телефон и говорю: «Возьму для них большие подушки и не буду ломать себе голову» - и сам положил трубку. На таможне вырвали из рук визы, и с ножами - к подушкам. Распотрошили их в пух и прах.
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
Публикации по теме:
